Утро я провел в театре: устанавливал и проверял аппаратуру, а потом разбирал и бережно укладывал обратно в ящики. 16 февраля 1901 года Я невыразимо встревожен предстоящим выступлением в «Трокадеро». Утро я провел в театре: устанавливал и проверял аппаратуру, а потом разбирал и бережно укладывал обратно в ящики. После этого, как я и ожидал, пришлось повоевать с рабочими сцены, которые враждебно отнеслись к моим намерениям поставить на сцене закрытый павильон. Споры удалось разрешить только с помощью презренного металла; все мои пожелания были удовлетворены, однако от гонораров за выступление теперь мало что останется. Этот иллюзион, несомненно, может выполняться только при условии, что вознаграждение за него будет значительно превышать все гонорары, которые я получал раньше. Многое будет зависеть от вечернего представления. Сейчас у меня выдался свободный часок-другой перед возвращением на Холлоуэй-роуд. Я хочу часть этого времени посвятить Джулии и детям, а потом немного вздремнуть, если получится. Однако я так нервничаю, что вряд ли сумею сегодня заснуть. 17 февраля 1901 года Вчера успешно дебютировал с новым номером в театре «Трокадеро» и был благополучно перемещен со сцены в королевскую ложу. Установка сработала безупречно. Но вначале публика даже не аплодировала, поскольку никто не понял, что произошло! Когда же наконец зрители захлопали, то скорее всего от удивления, нежели от восторга.